Земля вращается всё быстрее и быстрее, быстрее, чем кофе остывает в чашке, внезапно — нули в системном трэе, или лицо — в узорах деревяшки, того вечного древа Сефирот, под которым похоронят все законы, марш-марш вперёд, мой благословенный народ, нас ждут впереди новые иерихоны, нас ждут легионы неправых в этом мире с левосторонним движением, в деснице — кнут, в шуйце — пряник, а в небесах — стовосьмифазное напряжение, мы устроим им вселенскую дискотеку, пляски варваров на осколках цивилизации, ведь это так свойственно Человеку — слепому червю планетарной канализации, где в тёплом бульоне телевизионной жвачки безумцы пожирают друг друга, обрастая шерстью и опускаясь на карачки, и нигде нет выхода из этого круга, я буду знать, когда рухнет эта плотина, я в этот момент посмотрю на небо, туда, где сын плотника Буратино всё кормит миллионы тремя корочками хлеба...
...я рассмеюсь тихо своему синдрому случайного совпадения слов, ожегши ладонь о кофейную чашку, за окном — продолжением снов — Земля вращается всё чаще и чаще.
Впрочем, да и я тоже только вчера был излишне смел, каюсь, аж на самого Челентано дубильный чан поднял; впрочем, лишь отсылая к шуточкам самого его тем скабрёзным, кумира масс 80-х.
Достаётся, в общем, им, фашистам полуостровным издевательски вытянутым, от нас, варваров лесов северных, подобных белочкам пушистым.
Смотрите, итальянская церковь их католическая всегда была к инквизиторству склонна, мы тут с кардиналом как раз ведь недавно вас специально предупреждали.
Что до земли — как раз напротив, такое ощущение что-то всё чаще и чаще, что и не вращается вовсе, и даже большее: что нас в неё скорее наоборот, поспешно зарыли. И всё. И нет ничего после. Стабильность окончательная настигла.
Это хорошо видно на чужих детях: ещё вчера ты играл с ними в «карлсона» и помогал в английском искать в словаре слово «Steve», а сегодня они басят, говорят, что вернутся поздно и берут у тебя взаймы стольник на такси.
Как раз пару недель назад скупил пол-полки оного, тех как раз аутентичных изданий, в бумаге, причём свежайших, неперелистанных даже, заметно, их прежним архивариусом. Потому что когда мы тогда с женой бегло перелистнули на пару «Сердца в Атлантиде» — оно аж потом рассыпалось, расклеившись по корешку, и было вынесено в подъезд как акт просветительства диким соседям. Теперь настала пора воздаяния мне той благоприятной кармы — вернулась сторицей мне жертва та символическая. Буду искать теперь, где то место было всё же. С тем и покупал.
Причём, смею догадываться, что у кого-то из древних греков это тоже уже было. Потому что, как со временем выясняется постепенно, уже у них было всё. Вообще, что потом начали заново открывать: от хрестоматийного материализма-атомизма до тонкого, не каждому доступного тут учения об иллюзорности бытия и тщетности всех тщет.
Я для себя с 90-х ввёл такой лаконичный формат для интерфейсов где нет пост-редактирования (можете им же пользоваться тут): *мы устроим им; ну, с минимальным контекстом чтоб найти, либо без него, обычно опечатка и так видна.
Если замечу, исправлю.